Но и здесь есть определенная опасность: при ОРВИ и гриппе нередко применяют иммуномодуляторы. Но надо учесть, что сейчас циркулируют разные респираторные вирусы, в том числе по-прежнему встречается штамм «дельта». Поэтому от применения в острый период лекарств, воздействующих стимулирующе на иммунную систему, стоит воздержаться. При «дельта»-варианте применение иммуномодулятора может подстегнуть ответ иммунной системы, усиливая риск развития цитокинового шторма.
Поэтому рекомендация простая: на амбулаторном этапе лечения нужно сдержанно относиться к назначению препаратов, если мы не знаем, какая это инфекция. Потому что одно и то же лекарство может по-разному повлиять на течение заболевания, в зависимости от возбудителя, его вызвавшего.
Противовирусные лекарства, которые напрямую влияют на жизненный цикл вируса, — это одно. Но препараты с иммуномодулирующим эффектом до лабораторного подтверждения диагноза я бы не советовала назначать.
А может легкое течение инфекции при «омикроне» определяться не свойствами самого вируса, а просто следствием того, что много привитых, и если они заражаются коронавирусом — болеют легко?
Наталья Пшеничная: Среди тех, у кого развиваются клинические проявления болезни — 70 процентов не вакцинированные. Конечно, заражаются и те, кто сделал прививку, но они чаще всего болеют так легко, что и к врачу не обращаются, и их выявляют случайно, как бессимптомных носителей.
В целом, если речь идет о непривитых и не переболевших коронавирусом ранее, у таких людей и при заражении «омикроном» заболевание протекает более ярко. И, конечно, нужно по-прежнему проявлять особую осторожность людям из групп риска — пожилым, имеющим хронические заболевания.
Сейчас много разговоров и сомнений: если «омикрон» пробивает антительную защиту у вакцинированных и все равно заражает всех подряд, — зачем нужно было прививаться? Или, может быть, нужно модифицировать вакцину?
Наталья Пшеничная: Эволюция коронавируса продолжается, появляются новые штаммы. Это действительно в какой-то степени снижает эффективность вакцины. Но тем не менее все равно происходит нейтрализация даже измененного вируса.
Мы это наблюдаем ежегодно во время эпидемий гриппа. Вакцины готовятся заранее, и ВОЗ за полгода до наступления эпидемического сезона дает прогноз по тому, какие именно штаммы гриппа будут циркулировать, и вакцины производят с учетом этих штаммов, ежегодно корректируя их состав. При этом если появляется какой-то новый, не отслеженный вариант гриппа — эффективность вакцинации снижается. Но тяжелое течение гриппа у привитых все равно бывает намного реже.
С коронавирусом картина аналогичная. Главное, в чем мы убедились за последний год, когда в мире началась массовая вакцинация против COVID-19 — прививка предотвращает развитие тяжелых случаев.
А ОРВИ мы всегда болели, болеем и будем болеть. Самое главное — не заболеть тяжело, чтобы это не отразилось на состоянии организма в долговременной перспективе.
Есть же еще угроза развития лонг-ковида. С «омикроном», наверно, выводы делать рано, прошло пока мало времени. Но вот появилось исследование израильских ученых: они говорят, что прививка, ко всему прочему, на 50 процентов снижает риск развития лонг-ковида. Значит, это еще один аргумент в пользу прививки?
Наталья Пшеничная: У специалистов много споров по поводу причин лонг-ковида и постковидного синдрома. Но можно сказать, что одна версия доминирует. Были исследования, которые показали: после выздоровления человек может выделять вирус еще три недели, причем вполне жизнеспособный. Значит, есть серьезные основания считать, что вирус, даже не размножаясь активно, может долгое время сохраняться в организме, например, в клетках эпителия кишечника. Это обнаружили с помощью электронной микроскопии при изучении биоптатов кишечника.
Поэтому в отношении пациентов с лонг-ковидом можно предположить, что по каким-то причинам (например, при определенных особенностях иммунной системы) вирус «задержался» в организме. Причем вирусу даже не нужно размножаться, чтобы вызывать все эти последствия, которые проявляются как ковидный синдром. Ему достаточно оставаться в организме и раздражать своим присутствием иммунную систему. Если вирус остается внутриклеточно, иммунной системе сложно к нему подобраться, чтобы уничтожить. Но иммунный ответ идет, продолжается наработка антител. И в результате идет провокация хронического иммунного воспаления.На амбулаторном этапе нужно сдержанно относиться к назначению лекарств, если мы не знаем, каким именно вирусом заразились
Отсюда и предположение, что коронавирус может спровоцировать аутоиммунные процессы в организме. Эта угроза выглядит вполне реальной. Версия о манифестации аутоиммунных заболеваний у постковидных пациентов имеет право на существование. Также возможно обострение уже имеющихся заболеваний у хронических больных. Исследования в этом направлении продолжаются.
Понятно, что изучение коронавируса будет продолжаться. А что от него еще можно ждать? Дальнейших мутаций?
Наталья Пшеничная: Да, конечно, коронавирус будет мутировать. Если эволюционно «омикрон» продолжит идти по тому же пути, если последующие штаммы также будут вызывать менее тяжелые проявления заболевания — мы в итоге можем получить еще один сезонный коронавирус. И он станет дополнением к тем коронавирусам, которые постоянно циркулируют в людской популяции и хорошо нам известны — большинство детей заражается ими в первые годы жизни, без проблем справляется с инфекцией и выздоравливает. Велика вероятность, что с новой коронавирусной инфекцией именно так и будет. И в этом случае ослабление защитных мер оправдано и целесообразно.
Если же вернется более патогенный вариант — с более длительным инкубационным периодом, с тяжелым течением заболевания — это менее благоприятный сценарий, и он, к сожалению, тоже возможен.
Но все же большинство моих коллег надеется, что эволюция пойдет по более благоприятному для нас пути. Трансмиссивность и легкость течения — это характерно для сезонных коронавирусов, с которыми мы знакомы еще до SARS-CoV-2. Хочется думать, что так и будет.
Текст: Ирина Невинная
