Эти слова из популярной песни ёмко отражают нашу жизнь по времени. Листая пожелтевшие страницы газеты «Придонье», которой в будущем году исполнится 92 года, с интересом окунаешься как в то далёкое прошлое, так и в те события, которые произошли совсем недавно, и о которых тоже рассказала наша газета.
От хазар до наших дней
В этом году наши земледельцы вновь собрали рекордный урожай зерновых — более 150 тысяч тонн. Судомеханический и машиностроительные заводы стали флагманами по производству продукции как в области, так и в стране. Есть успехи у наших энергетиков, газовиков, транспортников. В этом году в нашем городе завершается реконструкция сразу четырех парков культуры, спорта и отдыха. Такого в истории Цимлы еще не было. Вторую жизнь после капитальных ремонтов обрели старинные здания Детской школы искусств и районного краеведческого музея. И нам теперь есть где хранить богатейшую историю Цимлы, которая в будущем году отметит своё 350-летие. Готовясь к этой юбилейной дате, редакция запланировала ряд материалов об истории нашего родного края, которая берёт начало с того далекого времени, когда наша земля была частью Великой степи, которая тогда простиралась от Карпат до тибетского царства и империи Тан. Ни границ, ни таможен в то время не существовало, а потому по этой огромнейшей территории перемещались многие народы. Воинствующие аланы и гунны господствовали в степях Дона и Прикаспия. Великую степь покоряли сарматы, булгары, авары, мадьяры, печенеги. С третьего века здесь уже хозяйничали хазары. Этот тюркоязычный народ — вечный кочевник Великой степи. Это потомки тех самых гуннов и сарматов, которые слились в единую этническую систему еще в третьем веке.
В 834 году хазары построили хорошо известную нам крепость Саркел -для защиты от степных мадьяр и русичей из Киевской Руси. Гарнизон крепости состоял из печенегов. Хазарский каганат быстро раздвигал границы, совершал набеги даже на Киевскую Русь. К середине девятого века хазары уже достигли Днепра. Славянские племена начали платить дань хазарам.
Покончил с ненавистным каганатом в 965 году киевский царь Святослав. Срубив и наладив ладьи в верховьях Волги, ранней весной он спустился с дружиной по Оке и Волге к столице Хазарии Итиль и оказался в глубоком тылу хазарских войск. После этого поражения пали все три опорные крепости каганата, построенные хазарами по оси Цимлянск – Харьков. Главная из них — Саркел. Святослав ее затем переименовал в Белую Вежу. Этот важный исторический памятник сегодня затоплен (кроме правобережья у поселка виноградарей — Саркел) донскими водами Цимлянского водохранилища.
Как утверждает великий историк Л.Н.Гумилев в своей книге «Древняя Русь и Великая степь», потомки хазар не ушли из низовья Волги и с Дона.
«Хазарские евреи, уцелевшие в 965 году, рассеялись по окраинам своей бывшей державы. Некоторые из них осели в Дагестане (горские евреи), другие в Крыму, Литве (караимы). Потеряв связь с ведущей общиной, эти маленькие этносы превратились в реликты, ужившиеся с многочисленными соседями…»
И, как утверждает все тот же Л.Н.Гумилев, в 965 году после крушения Хазарии пути хазар и иудеев разошлись навсегда. А куда было деваться потомкам древних хазар? Они никуда и не делись, и не исчезли. В исторических первоисточниках их начали называть не «хазарами», а «бродниками». А через некоторое время бродники назвали себя казаками.
Вот с чего начинается история казачества, в том числе цимлянского.
До 1921 года в личных паспортах казаков в графе «национальность» писалось: казак. Этим самым казаки признавались народом.
Крушение Хазарского каганата освободило огромные территории, и сюда устремились новые народы и племена. Но в основном это были русичи. И этот выбор сделала Великая вольная степь. Уже к семнадцатому веку определились новые границы Московского княжества, а на Дону появились первые казачьи городки и станицы. Первые упоминания о казачьем городке Усть-Цимла, находящемся в урочище Зимовном на левом берегу Дона, датируются в архивах 1672 годом. Этот год теперь и является днем рождения нашей малой родины, которая в свое время именовалась городок Усть-Цимла, станица Цимлянская, рабочий поселок Цимлянский, а с 1961 года — город районного подчинения Цимлянск.
Но мы снова возвращаемся в далекую историю, когда наши предки казаки на этой земле растили хлеб, занимались рыболовством, животноводством, овощеводством, виноградарством, виноделием… И в это же время, имея большие наделы царской земли, несли нелегкую службу по охране рубежей государства.
Храбрыми воинами, причем во все времена, были и наши цимлянские казаки. Нам удалось уже установить девять генералов царской, Советской и Российской Армии — уроженцев Цимлы.
Николай Кострюков – гордость Цимлы и России
О цимлянских генералах мы расскажем в очередных номерах «Придонья», а сегодня мы хотим поведать о нашем земляке Николае Фёдоровиче Кострюкове, который после революции вынужден был покинуть Россию. В иммиграции он создал хор из русских эмигрантов, который покорил своим искусством зрителей многих стран. Хору рукоплескал даже американский президент.
Революция 1917 года заставила покинуть Россию и донской казачий хор имени атамана Платова, которым руководил цимлянин Николай Кострюков. Говорят, он ничуть не уступал в мастерстве сегодняшнему Государственному ансамблю песни и пляски донских казаков. В репертуаре донских эмигрантов были песни как ритмичные, так и напевные, наполненные грустью и радостью. Буквально стонали и рвались на части голоса, когда исполняли песни о родной сторонушке донской. И влажнели глаза у зрителей и замирали сердца от перепелиного плача балалайки, который перекликался с журавлиным кличем гитары. А когда необычными звуками начинали полыхать двухрядные гармошки-хромочки, тут же разглаживались морщинки у седоволосых эмигрантов. Да и только ли у них! Эти чудо-звуки русских инструментов и напевные голоса наших артистов заставляли восхищаться американцев, французов, англичан и людей других национальностей, которые знали до этого Россию и ее песни лишь понаслышке. И даже зачастую не понимая русских слов, у них от этих проникновенных казачьих песен светлели, влажнели глаза и сжимались сердца от восторга.
И покатилась по западным странам слава о хоре цимлянина Николая Кострюкова. И наших хористов вдруг пригласили с концертом в американский президентский дворец. А на следующий день все газеты вышли с аншлагом, что русские покорили Америку.
Вот так хор нашего земляка демонстрировал, сохранял и пропагандировал на западе не только казачье искусство, а также своеобразный донской фольклор и русские песни.
Попрощался с Доном и Николай Туроверов
Покинул в то тревожное время свой родной край и известный донской поэт Николай Туроверов, который дружил с цимлянином Николаем Ко-стрюковым.
Суровый 1920 год. На Дону и в России в разгаре гражданская война. Красные наступали, белые отступали. И те, и другие — наши русские люди. Но они были по разные стороны баррикад. Одни шли за царя, другие стали сторонниками новой революционной власти. Даже порой в семьях шел разлад и шатания. Брат шел на брата, сын на отца. Создатель хора донских казаков имени атамана Платова цимлянин Николай Федорович Кострюков входил в состав той интеллигенции, которая не нужна была новой власти. В черном списке оказался и талантливый донской поэт из станицы Старочеркасской, друг нашего земляка Николай Туроверов. Его еще называли в народе донским Есениным. Он, как никто другой, с особой силой и пронзительностью выразил боль изгнания из России и тоску о разрушенной казачьей жизни.
Отбиваясь от конницы красноармейцев, на своих верных ретивых конях отряд доскакал до берега Черного моря, где их уже ждали переполненные корабли с эвакуированными солдатами и офицерами генерала Врангеля. Слышались стоны раненых и плач провожающих и отплывающих. Провожающими оказались и лошади белых кавалеристов, которые со слезами на глазах навсегда прощались со своими верными скакунами. И вот как отразил этот трогательный момент казачий поэт Николай Туроверов:
Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня;
Я с кормы все время мимо
В своего стрелял коня,
А он плыл, изнемогая,
За высокою кормой,
Все не веря и не зная,
Что прощается со мной.
Сколько раз одной могилы
Ожидали мы в бою.
Конь все плыл, теряя силы,
Веря в преданность мою.
Мой денщик стрелял не мимо,
Покраснела чуть вода…
Уходящий берег Крыма
Я запомнил навсегда.
Как вспоминают очевидцы, действительно после отходов кораблей от пирса много лошадей поплыли за своими хозяевами. Чтобы облегчить участь терявших силы животных, хозяева попытались их добить, но дрожащие руки солдат и офицеров не могли прицельно произвести выстрелы. И многие раненые животные утонули в морской пучине. А те, которые вернулись на берег, говорят, были отправлены интендантами Красной Армии на мясокомбинаты для изготовления колбас для красноармейцев.
Вот такой была правда гражданской войны в России, которая сегодня горит в соседней Украине. И дай Бог, чтобы к нам снова не переметнулся этот страшный пожар…
НИКОЛАЙ СИВАШОВ.
Полный текст этого материала читайте в Цимлянской районной газете «Придонье»
